Они поспешили вниз. Там, с шумом и гамом переместились в особняк, а из него к морю. Финли со своими руками и лисьим телом произвела фурор.

- Предлагаю тост,- Грета встала и, обведя взглядом семью, сказала,- нам выпали тяжелые испытания, но мы прошли их с честью. И я не жалею ни о чем, потому что каждый шаг приближал меня к этому дню, к этому часу… К вам, моей драгоценной семье. Не каждый из нас связан кровью, но все мы крепко-накрепко пришиты друг к другу сильными и искренними чувствами. Я хочу выпить этот бокал за нас!

Возражений не последовало. Они сидели у моря до ночи. Когда закончились припасы с кухни моры ван Линдер, Лен развел костер из веток, которые притащил Дикки. Алистер принес копченые колбаски и хлеб. Все это было пожарено на огне и с удовольствием съедено.

Эпилог

Платье для бала и правда было похоже на розовый куст. Розовый не в смысле цвета, а в смысле видовой принадлежности к семье роз. Жизнерадостно-зеленое платье с коричневыми оборками и ярко-красными фальшивыми бутонами роз. Грета отступила на шаг назад и с сочувствием спросила у бабушки:

- У тебя всегда был такой вкус? Поэтому ты покупала мне такие платья, да? Без талии, как мешки.

Амалия ван Линдер только вздохнула:

- Я тебя успела похоронить. А надо было держать лицо и развлекать остальных. Вот как-то так оно и получилось. Когда я показывала наброски этого платья Тирна переставала плакать, а Лен начинал улыбаться.

- Это, конечно, здорово. Но я в нем никуда не пойду,- твердо сказала мора Ферхара.

- И даже не наденешь? – хитро прищурилась мора ван Линдер. – Давай же, надень. Я имею право полюбоваться творением рук своих?

Вздохнув, Грета покорно кивнула. Без помощи служанки облачиться в бальное платье не просто, но мора ван Линдер не оставила внучку без помощи. И уже через двадцать минут Грета могла полюбоваться собой в зеркале.

- Ужас и кошмар,- подытожила мора Ферхара.

- Да, определенно не твой стиль. А теперь закрой глаза и представь свой идеальный бальный наряд.

- А толку? Все равно иллюзия развеется, а трансформация вернется обратно – чары на бальном зале не позволят смухлевать,- отозвалась Грета.

- И когда к тебе вернулась подростковая дурь? Просто сделай,- нахмурилась мора ван Линдер.

- Похоже, сегодня мне только и остается что подчиняться да слушаться.

Прикрыв глаза он прислушалась к себе. На бал не хотелось. Нет, на бал хотелось, но не было желания готовиться к нему. Вот если бы кто-то другой подготовил платье и маску, и туфельки, и прическу, то она была бы рада.

«Бабушка уже постаралась, а радости что-то нет», обсмеяла Грета саму себя.

И вдруг ей пригрезилось идеальное платье. Белое, с тонким серебряным узором, оно к подолу становилось серо-стальным. Как туман в мире Смерти. А в изящных линиях угадывались силуэты асфоделей. Нарочито простое, это платье не обладало пышной юбкой, нет. Оно было гладким, струящимся и как будто ненастоящим. Выдуманным. Глубокий треугольный вырез показывал ложбинку между грудей.

«Я бы обязательно приколола бриллиантовую брошь с изнанки, чтобы немного искрило именно в вырезе», с искренним весельем подумала мора Ферхара. «И скромные серьги. И все, остальное было бы излишне».

- У тебя богатое воображение,- тихо произнесла мора ван Линдер. – Открывай глаза.

Отрываться от практически воплощенной мечты не хотелось. Как и смотреть на ало-зеленый кошмар. Но Грета уже привычно послушалась бабушку и распахнула глаза. Чтобы востороженно выдохнуть:

- Как это возможно?!

- Старая келестинская разработка,- улыбнулась мора ван Линдер. – Иногда приходилось сбегать из людных мест. Что может быть лучше платья, способного удерживать трансформацию больше трех суток? Все келестинские моры и мэдчен имели такие платья. Кхм, точнее будет сказать, что все особые келестинские моры и мэдчен пользовались по работе такими вещами.

- То есть, чары развеивающие иллюзии и обращающие вспять трансформы не сработают?

- Именно. Потому что здесь и сейчас это настоящее платье,- Амалия улыбнулась и добавила,- ты наводишь жуть. Есть в этом платье что-то от мира Смерти.

- Асфодели,- улыбнулась Грета и провела рукой по гладкому, прохладному материалу,- точнее, тени с луга асфоделей.

- Главное, чтобы от таких теней Ее Величеству не стало дурно. А то тебя проклянет ее ближайшая родственница.

Грета резко развернулась и удивленно вопросила:

- Их уже вернули из ссылки?

- Кого?! – не меньше внучки поразилась бабушка. – У королевы родичей осталось всего ничего – девчонка, в род принятая, да ее сынок. Они в королеве души не чаят, причем паренек может Ад-Сантийским наследовать, да только он решил Саддэном остаться.

- Но Ал сказал…

- Твой некромант все это время ходил как в воду опущенный. Видимо перепутал.

- А ты его не поправила.

- А он мне говорить запретил,- напомнила мора ван Линдер. – Это родственников со стороны Его Величества сослали. Причем, почти безвинно. Воспользовались подвернувшимся поводом, чтобы избавить от занудливых просителей.

- Так много хотели? – Грета не могла налюбоваться своим отражением.

- Беспрерывно хотели,- хмыкнула бабушка,- и каждый раз разного. Вот и уехали на озера. И то, что за наказание наслаждаться жизнью в собственном охотничьем домике подле озера? Я бы с большим удовольствием удалилась в эту ссылку. Лет на пять.

- Сложно сказать,- уклончиво отозвалась мора Ферхара,- я бы не хотела покидать столицу. Что будем делать с прической?

- Ты замужняя мора, так что гладкий узел и роскошный гребень.

- Гребень? – в ужасе переспросила Грета.

- Который выглядит как тиара, но не принцессе тиара не положена,- подмигнула мора ван Линдер. – Потому это гребень. Голубые бриллианты в серебре.

- Серебре?

- Защитные заклятья лучше всего укладывать именно на серебро. Мягкий металл.

Время до бала летело с катастрофической скоростью. Не успела Грета определиться с прической, как Алистер преподнес ей подобие прошлых подвесов. Те, что некромант дарил раньше погибли при переносе королевы, Лена и Финли. Затем вернувшаяся Карамелька съела туфли Греты. А учитывая, что бейра как-то резко выросла, то ругать ее особо никто не стал.

Так что днем, за пять часов до начала бала, Грета стояла в своей комнате, смотрела на свое изысканное платье и понимала, что найти подходящие туфли невозможно.

Тирна ввалилась в комнату подруги без стука. И высыпала на пол целый ворох белоснежных туфелек.

- Примеряй. А серебряные полоски я нарисую,- выдохнула подруга. – И прости за Карамельку. Она выросла, а ума не прибавилось.

- И как это могло произойти,- проворчала себе под нос Грета.

- Да все просто,- откликнулась Тирна. – Она же чувствовала опасность. И хотела быть полезной. А что толку от несмышленого щенка? То-то и оно, что ничего. Вот она и рванула в лес, жрать все подряд и расти-расти-расти. Появлялась раз в три-четыре часа, но я как-то особых изменений не замечала. Не до того было, если честно. А потом на пришла уже вот такая. И брякнула «Прости, опоздала». Она оказывается мечтала, что героически явится и всех спасет.

Передернувшись, мора Ферхара вознесла молитву Серой Богине, что та не допустила такого произвола. Как все могло пойти окажись в подвале еще и бейра предсказать было сложно. Но вряд ли она действительно спасла бы. Скорее уж добила бы.

- Ну что?

- Вот эти. Где вы их взяли-то? – подозрительно уточнила Грета.

- Это скромный вклад Лена. Я сказала ему, что у тебя нет туфель, а он сказал, что это не проблема.

- Надеюсь, никто не пострадал,- вздохнула Грета.

Серебряные полоски подруги рисовали вместе. У моры Ферхары асфодели вышли похожими на розы, а из-под руки Тирны на белой коже распустились ирисы.

- Да и дорф с ним, ручная работа и все дела,- махнула рукой Грета.

Еще несколько безумных часов, страшная война за краски и кисти – бабушка хотела накрасить внучку, но та не далась – и они с Алистером выходят на парадную дворцовую аллею.